- Глава 16.1. Изменения в общественно-политической жизни. Новые и старые органы власти
- Глава 16.3. Установление советской власти в регионе
Падение монархии было встречено населением Южного Зауралья более чем восторженно. «После векового рабства, гнета и насилия – наконец-то вступила наша многострадальная Родина на путь свободы, путь свободного развития всех своих богатых и в значительной мере непочатых народных сил. Перспективы открываются заманчивые, светлые, широкие»; «по всей России раздался мощный голос трудового народа, который докатился 5 марта и до нашего края призывая под свои красные знамена: «идемте, товарищи, к царству Свободы, она наша, и мы, крепко взяв друг друга за руки, не выпустим из рук наших, Красавицу Свободу, дружно около нее объединившись»», – писали местные газеты. Независимо от своей политической принадлежности они призывали своих читателей: «Отречемся от старого мира!» Но вслед за «светлым и радостным» ощущением наступила необходимость не только осмысления произошедшего, но и решения назревших социально-экономических проблем, налаживания стабильной жизни.
Одной из причин февральских событий стал рабочий вопрос, но, как известно, Временное правительство отказалось улучшить положение рабочих, ввести 8-часовой рабочий день и повысить заработную плату, поэтому уже в марте 1917 года в большинстве районов страны, в том числе и в Южном Зауралье, усилилось рабочее движение. Одними из первых выступили рабочие Курганского железнодорожного депо: они сами установили 8-часовой рабочий день. 15 марта 1917 года рабочие Курганского консервного завода потребовали от администрации повысить заработную плату.
19 марта 1917 года Курганский исполнительный комитет Совета рабочих и солдатских депутатов рассматривает вопросы о повышении заработной платы, сокращении рабочего дня до 8 часов. Совет промышленников, казалось бы, удовлетворил требование рабочих, но с условием, что при необходимости они не могут отказаться от сверхурочных работ за дополнительную плату. В условиях военного времени сверхурочные работы были постоянным явлением, а денег на их оплату не всегда хватало.
Другим актуальным вопросом оставался вопрос о мире. В апреле в нашем крае активно проводятся митинги по вопросам о войне и мире, а также о солидарности трудящихся. Например, антивоенный митинг состоялся 16 апреля 1917 года в курганском цирке. Его участники разделились на две группы: первая настаивала на продолжении ведения войны до победного конца, вторая, во главе с М.Н. Петровым (Буровым-Петровым), поддерживала антивоенные настроения.
1 мая был устроен митинг солидарности трудящихся, на котором была принята резолюция, осуждающая военные действия. По Кургану были расклеены плакаты. Один из них изображал кузнеца, бросившего молот, а под рисунком слова: «Забастовка до окончания войны». Над городом развевался красный флаг с надписью «Долой войну!». Участники митинга не поддержали Временное правительство, напротив, они заявили о необходимости борьбы с ним.
Общественно-политическая сфера в жизни местного населения становилась все более важной, это не могло происходить без участия периодики. Именно 1917 год становится временем расцвета массовой печати в нашем крае. В своей первой декларации от 5 марта 1917 года Временное правительство «одним из главных руководящих оснований своей деятельности объявило свободу слова и печати». В Кургане появилось сразу несколько газет: «Курганское свободное слово», «Известия Курганского совета рабочих и солдатских депутатов», «Новый мир», «Земля и воля», «Крестьянский союз».
Благодаря прессе жители Южного Зауралья следили за новостями из Риги, Минска, Лондона, Парижа и Нью-Йорка и, конечно, читали новости с фронтов Первой мировой. Сообщения о событиях в столице или за рубежом чередовались с публикациями о мелких происшествиях и митингах, деловыми объявлениями и афишами фильмов, публицистическими статьями о положении дел в стране и будущем России.
Но легализация многопартийности и провозглашение свободы слова сами по себе однозначно ничего не решили, за эти свободы приходилось бороться. Жертвой политических разногласий нередко становились газеты как инструменты политической борьбы. Например, в мае 1917 г. было совершено хулиганское нападение на типографию, где печаталось «Курганское свободное слово». Первый номер этой газеты, которая заявляла себя как беспартийная общественно-политическая, вышел 20 мая со следующей заметкой: «У нас в Кургане на днях какие-то хулиганы произвели разгром части типографии «Народной газеты». Дикий и бессмысленный разгром, возмущающий душу…. Против нашей газеты за две недели до ее выхода началась травля со стороны каких-то темных сил. Распространялись заведомо неверные слухи о программных целях и руководстве нового издания. Рабочие – труженики печатного дела не только убеждались не работать в нашей газете, но – стыдно сказать – даже запугивались угрозами бойкота, угрозами лишения отсрочек по призыву в ряды войск, с целью сорвать издание нашей газеты».
И всё-таки жизнь в провинции шла своим чередом. Городские думы решали вполне повседневные проблемы, удовлетворяя прошения частных лиц, различных учреждений и обществ. Один хотел приобрести участок городской земли в собственность для устройства бани, другой не мог оплатить арендную плату за лавку и просил Думу отложить её взимание, городские трубочисты хотели повысить плату за свою работу, гимназистки ходатайствовали о выдаче пособия на учёбу. А ещё необходимо было составить смету на ремонт школьных зданий, утвердить в должности нового ветеринарного врача, обеспечить поставки товаров первой необходимости, выделить средства на открытие сапожной мастерской и помещение для мусульманской школы.
Одним словом, забот хватало, тем более общая социально-экономическая ситуация не улучшалась. В прессе все чаще обсуждался резкий рост твердых цен на дрова, проблемы с их заготовкой и вывозом с мест вырубки в город. Постепенно росла безработица, ощущалась нехватка товаров, да и на улицах не всегда было безопасно. Война, образно выражаясь, продолжала задавать тон. Жители Кургана так же, как и всей остальной страны, собирали вещи для солдат, воюющих на фронтах Первой мировой. В качестве собираемых и отправляемых посылок были теплые вязаные носки и варежки, сладости, открытки и письма от детей. Помимо этого солдаты, возвращавшиеся домой вследствие комиссования по ранению, не оставались без поддержки. Был организован Союз раненых и увечных воинов, который помогал решать им простые бытовые проблемы, устраивал инвалидов войны на работу.
Тревожность, социальная неустойчивость, экономическое неблагополучие в центре вели к тому, что из европейской части России на Урал и в Сибирь пришла волна переселенцев. Местные чиновники не были готовы к подобному: «Открытый вопрос стоит перед отцами основателями города, а они благородно обходят этот вопрос молчанием. В городе ощущается острая нужда в квартирах и есть лица, которые по четыре месяца ищут себе квартиры и найти не могут. Квартир нет. Идут слухи, что жители из Петрограда бегут в Сибирь и более всего в Курган, как наиболее благоприятствующий город во всех отношениях. В городе нет и дров о чем неоднократно говорилось и писалось в газетах, но и об этом отцы города благородно умалчивают».
Вторая половина лета 1917 года характеризовалась нарастанием кризисных явлений в экономической и социальной жизни общества: цены на продукты постоянно росли, случались перебои с предметами первой необходимости, всё острее ощущался квартирный голод. И всё это проходило на фоне обострения политической борьбы.
Проявлением социальной нестабильности стали случаи самосудов. Вот, например, что сообщалось в газете «Курганское свободное слово» от 6 июля 1917 года: «Случаи солдатских самосудов в Кургане, как, впрочем, и во всей России, все растут в числе. То ведут по улице подозреваемых в хищениях поваров с рыбами на голове, то обвешивают хлебопека хлебами и в таком виде водят по городу. Вчера говорят нечто подобное уже имело место по отношению к военному врачу и членам врачебной комиссии – офицерам». Подобные примеры не были единичны. Газета «Земля и воля» в выпуске от 26 августа 1917 года писала: «Самосуды и хулиганства растут: то вора (подозреваемого) водят по улице с украденными предметами на шее, то каменным жезлом пытают заподозренных в краже цыган, то избивают врача и прапорщика, то разбрасывают шрифт в типографии».
В середине июля Комиссар Временного правительства по Кургану и Курганскому уезду был вынужден опубликовать «ввиду непрекращающихся самовольных вторжений в частные жилища, торговые и складочные помещения и производство в них обысков» объявление, запрещающее эти самовольные действия. Обстановка в крае накалялась, политическое соперничество становилось всё более непримиримым. Так, в знак протеста против клеветы буржуазной печати на большевиков и пролетариат в очередной раз пострадала газета «Курганское свободное слово»: «13 августа во дворе дома А.И. Кочешева рабочие разгромили типографию Товарищества печатного и издательского дела, где печаталась газета «Свободное слово». Убытки составили 300 рублей. Директор-распорядитель Дерягин и редактор «Свободного слова» Татаринов в телеграмме к министру внутренних дел Временного правительства просили защиты от разгромов, насилия, совершаемых под покровительством и с участием местных властей».
На этом фоне подводились итоги посевных работ, началась постепенная подготовка к уборке урожая и к зиме. Ещё 19 июля 1917 года в Кургане прошёл «Железный день», или, говоря современным языком, акция по сбору металлолома. Это мероприятие стало необходимым, так как регион ощущал острую нехватку железа, которое в основном направлялось на нужды армии, что могло сорвать уборочную кампанию. Горожане откликнулись на данную просьбу властей, и сбор металлолома прошел успешно: чугуна и железа собрали около 100 пудов.
Местные жители активно искали любую работу, чтобы прокормить свои семьи. Нередко объявления в газетах были озаглавлены так: «Крайне нуждаюсь в должности». Положительное значение имело открытие 1 августа в Кургане Биржи труда, благодаря чему горожане своевременно получали информацию о вакансиях, хотя проблему безработицы это не решило. Чтобы получить хоть какие-нибудь средства к существованию, население продавало «недорого», «спешно» или «экстренно» всё, что было возможно. Продавались охотничьи собаки и экипажи, дома и кухонные вещи, лошади и пишущие машинки, ружья и гвозди, коровы и кровати, рояли и шубы, столовые сервизы и гармошки, полевые бинокли и мраморные умывальники.
Несмотря на все сложности культурная жизнь, особенно городах, была насыщена мероприятиями. Так, в Кургане в кинотеатре «Прогресс» ежедневно проходили киносеансы. По выходным на курганском ипподроме устраивались конные бега. Курганский цирк, в помещении которого часто проходили митинги и собрания, по-прежнему давал представления. Вечера, собрания, маскарады, сатирические миниатюры, концерты, гастроли столичных и иностранных артистов, гулянья в саду и танцы разбавляли жизнь горожан, внося в нее веселье и надежду на лучшее, отвлекая хоть на время от забот.
Такой противоречивой, наполненной самыми разнообразными событиями и была повседневная жизнь людей. Оказавшись современниками переломной эпохи, они принимали судьбоносные для своей страны решения и одновременно решали свои будничные сиюминутные задачи.
Но развитие событий в стране было таково, что вскоре частные повседневные заботы пришлось отодвинуть на второй план – в конце августа 1917 года в Петрограде произошел Корниловский мятеж. Реакция на него последовала от многих думающих людей, каждой политической партии, органов власти всех уровней. В региональной прессе развернулась настоящая полемика по данному вопросу. «Измена генерала Корнилова родине и революции всколыхнула жителей г. Кургана. Общее собрание граждан города, экстренно созванное Советом рабочих и солдатских депутатов 30 августа на 8 часов вечера, переполнило помещение цирка. На собрании были представлены все общественные и революционные организации. Ораторами была подробно обрисована преступная деятельность ген. Корнилова и его сподвижников. Вынесена резолюция о доверии Временному правительству и необходимости трудящимся теснее сплотиться вокруг Советов и революционных организаций», – писала газета «Земля и воля» о митинге в цирке 1 сентября 1917 года.
Корниловский мятеж стал одним из факторов большевизации Советов по всей стране и усиления их влияния в обществе. Вот что отмечала в те дни газета «Курганское свободное слово»: «Курганский Совет рабочих и солдатских депутатов уже не раз доказывал, что считает себя обладающим всей полнотой самовольно присвоенной власти в городе Кургане. Он вопреки распоряжению центральной власти присвоил себе право распоряжаться военнопленными, учредил своей властью должность комиссара труда, требовал предоставления ему регулярных отчетов от некоторых должностных лиц. В последние дни Совет еще более расширил свою власть».
Сентябрьские дни в Южном Зауралье современники называли «тревожным временем». Задача «защищать спокойствие и порядок» вскоре обострилась как никогда.